О нас

Новости

Дистанционное
обучение

Переписка

Центры поддержки

Творчество
заключенных

Статьи и интервью

Отчеты и документы

Семинары, выставки и конференции

Просьба о помощи

Полезные ссылки

Контакты

Подписка на новости сайта

Наш баннер

"Дай Бог, чтобы, услышав наше слово о Христе,
заключенный остановился и задумался..."

Иеромонах Тихон Батурин, клирик храма Воздвижения Креста Господня в Алтуфьево уже четыре года окормляет заключенных следственного изолятора «Матросская тишина». О проблемах душепопечения в тюрьме он рассказывает нашему корреспонденту.

- Как часто Вы встречаетесь с осужденными?

- Нас, священников, получивших благословение служить в тюрьме, семь человек. Богослужения в СИЗО происходят еженедельно. Так что каждый из нас видится с паствой раз в полтора месяца. Конечно, это нечасто.

- Как происходят ваши встречи?

- С подопечными я общаюсь в тюремном храме и при посещение корпусов. В храме это в основном исповедь, реже частные беседы. Нет возможности уделить каждому много времени. Но вот человек пришел на исповедь – и что дальше? Как он осознает цель своего прихода? Ведь многие даже не понимают, зачем пришли. Может, и на воле в церковь – то заходили один - два раза. Вот, ему какая-то бабушка сказала: «Сходи на исповедь» - он и пошел. Все идут – и он тоже. А что это такое, зачем нужно, что от него требует он и не понимает!

- И как же Вы поступаете в таких случаях?

- Иногда, когда человек не готов, беседуешь, даешь литературу, чтобы понял, что такое исповедь, покаяние, а в исповеди в этот раз приходится отказать. Но мы стараемся в слове после Евангелия рассказать о покаянии. К тому же в «Матросской Тишине» действует Центр духовно-нравственного просвещения осужденных. О том, что будет отслужена Литургия, их предупреждают заранее, и у желающих есть время подготовиться, почитать духовную литературу.

- А как заключенные относятся к другим таинствам?

- Если сказать, что всегда сознательно – это было бы преувеличением. Перед тем, как совершить таинство крещения, я всегда стараюсь понять (насколько это возможно), какие мотивы побуждают осужденного к этому. Очень часто человек кресается, чтобы развлечься – не удивляйтесь! Есть такие, кто принимает крещение из суеверных соображений – чтобы в жизни повезло. Вот, приходит как-то ко мне женщина: «Батюшка, мой сын сидит в колонии, окрестите его заочно!». Я говорю: «Как это?! Зачем? Если он хочет то его могут и в колонии покрестить, ведь сейчас в местах заключения есть храмы». – «Да ведь он не хочет ни в какую! А покрестится - поди, и легче сидеть ему будет!» Ну, что тут сказать? Пытаешься объяснить, что крещение – не магический обряд, что оно не действует на человека автоматически, помимо его воли и желания. Когда священников только начали пускать в тюрьмы, были такие осужденные, которые крестились по три-четыре раза. Поэтому мы ведем строгую запись крещаемых. Огласительных бесед заранее не проводим, но даем крещаемому памятку, а перед совершением таинства беседуем. Стараемся, чтобы у него запечатлелось это событие.

- Наверное, отношение к таинствам зависит от того, воцерковлен человек или нет.

- Если и так, в условиях СИЗО это восполнить трудно. Да и люди разные приходят. Наш храм находится в больничном корпусе, посещают его только те, кто лечится в этом корпусе, то-есть больные. Одни больные идут в церковь с надеждой. Другие – наоборот, злы на весь мир: мало, мол, того, что я попал за решетку, так мне еще и болезнь послана, и какая! Был у нас один послушник из монастыря, так с четками ходил. А были и такие, кто вообще впервые в жизни пришел в храм, уже оказавшись за решеткой. К сожалению, отношение к таинствам – это касается не только крещения - бывает основано на суеверии. С какими мыслями, например, человек идет к Чаше? Иногда только чтобы что-то получить: здоровье или чтобы выйти на свободу.

- Но разве не может уповать заключенный на милость Божию?

- Может, разумеется. Но при одном условии – покаяния, Желания и стремления изменить полностью свою жизнь. Тогда его ожидания могут оправдаться. Ведь если человек упорствует в грехе - то причастие может быть ему в суд и осуждение!

- Как Вы считаете, заключенные доверяют Вам?

- Еще митрополит Антоний Сурожский в своих проповедях отмечал, что заключенные священника порой боятся! Считают переодетым охранником. Вот, встаньте на место заключенного, который приходит на исповедь. Он может рассказать такие подробности преступления, которые ускользнули от следствия. И потом мучается сомнениями – расскажет батюшка начальству или нет? А вдруг потом этого батюшку станут расспрашивать? Мы-то знаем, что тайна исповеди не разглашается, а он нет! И кто может поручиться, что перед ним священник, а не сотрудник следственной части?

- А как к вам, священникам, относится администрация СИЗО?

- То, что нас пускают в тюрьму – это акт милосердия тюремных властей. Сегодня пустят – завтра могут выгнать. Ведь закона, регулирующего нашу деятельность, не существует. Она, строго говоря, юридически необоснованна. А все наши Соглашения действуют, по большом счету, в частном порядке.

- Но разве тюремное руководство не заинтересовано, чтобы обстановка менялась к лучшему?

- Необязательно. Священник, как ни смотри, человек для тюрьмы посторонний. Он попадает в закрытую систему, и при этом с ней не связан. Как он поведет себя, если обнаружит непорядки? Может возникнуть противостояние с администрацией. Вот почему нужен закон, в котором будут подробно прописаны все права и обязанности сторон, участвующих в процессе духовно-нравственного воспитания осужденных. Без него все так и будет держаться «на честном слове».

- Но предположим, в идеале, что цели священника и начальства на 100% совпадают. Насколько вообще эффективна проповедь среди осужденных?

- Еще преподобный Иоанн Лествичник писал: священник спасается тем, что кто-то, услышав его проповедь, изменил свою жизнь. Дай Бог, чтобы, услышав наше слово о Христе, заключенный остановился и задумался. Пойдет ли он дальше – это уже другой вопрос. Реальную пользу от наших проповедей мы, скорее всего, не увидим. Но ее увидят те, кто придет после нас. Мы не надеемся, что завтра же все тюрьмы опустеют. Но, в конце концов, работаем именно на этот результат.

- И последнее. Считаете ли Вы, что необходимо ввести институт тюремных священников?

- Это совершенно обязательно. Другой вопрос, кто они будут. Тюрьма - дело непростое. Приходским батюшкам это служение тяжело, им своих нагрузок хватает, да и семья заботы требует. Монахам, казалось бы, проще, но только на первый взгляд. Монашеский образ жизни требует уединения. Тюремный опыт в таких условиях может оказаться непосильной нагрузкой, которую не с кем разделить. В любом случае, тюремных священников надо готовить, начиная с Духовной семинарии. И еще: очень нужны методические рекомендации. Сейчас каждый батюшка на тюремном приходе многое делает на свой страх и риск. Например, по правилам за убийство отлучают от причастия на длительный срок. Но если отстранить осужденного один раз –то во второй он вообще к Чаше не подойдет! А ведь он должен жить церковной жизнью. Может, ему, напротив, нужно почаще причащаться, чтобы не впасть в уныние и отчаяние? Надо не оттолкнуть осужденного – и в то же время показать ему всю глубину его падения. Вот такие проблемы возникают. И надо их как-то соборно решать.

Беседовала Марина ВАСИЛЬЕВА

для ПОБЕДА.RU

©"Центр духовной поддержки православных общин в заключении"
Любое цитирование - с указанием автора "Центр духовной поддержки православных общин в заключении" и ссылки на www.4prison.ru
Письмо web-мастеру