Окт 16

Международная научно-практическая конференция. Доклад Епископа Красногорского Иринарха Председателя синодального отдела московского патриархата по тюремному служения на тему: «Взаимодействие церкви и государственной системы исполнения наказаний» (16 октября 2013 года, Академия права и управления ФСИН России).

ПРЕДИСЛОВИЕ

Миссия тюремного служения в исправительных учреждениях основана на словах Христа: «В темнице был, и вы пришли ко Мне» (Мф. 25, 36), –  и направлена на обеспечение условий для полноценной духовной жизни и облегчение участи лиц, заключенных под стражу.

В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» говорится, что «православные священнослужители и миряне призваны участвовать и в преодолении социальных причин преступности, заботясь о справедливом устроении государства и экономики, о профессиональной и жизненной реализации каждого члена общества». Областями сотрудничества Церкви и государства являются, среди прочих, развитие совместных социальных программ и попечение о лицах, находящихся в местах лишения свободы. Церковь призвана принимать участие в устроении человеческой жизни во всех областях, где это возможно, и объединять соответствующие усилия с представителями светской власти.

Поэтому традиционная задача Церкви – содействовать приобщению человека в условиях лишения свободы к христианским духовно-нравственным ценностям и, возрождая в его душе религиозность, помогать осужденному, волей судьбы оказавшемуся в заключении, преодолевать в себе склонность ко греху и совершению преступлений, а после выхода на свободу находить в себе духовные и нравственные силы для восстановления утраченных социальных связей. Это созвучно с задачами, стоящими перед современным обществом, которое озабочено, с одной стороны, ограждением законопослушных граждан от преступников, а с другой стороны – обеспечением возврата правонарушителей в общество без ущерба для окружающих лиц.

В минимальных стандартных правилах обращения с заключёнными, принятых в 1955 году на первом Конгрессе Организации Объединённых Наций по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, указывается: целью и оправданием приговора к лишению свободы является, в конечном счёте, защита общества и предотвращение угрожающих обществу преступлений. Этой цели можно добиться только в том случае, если по отбытии срока заключения и по возвращении к нормальной жизни в обществе правонарушитель оказывается способным подчиняться законодательству и обеспечивать своё существование.

Реформа уголовно-исполнительной системы (УИС), проводимая в духе новой редакции европейских тюремных правил, заключается в переходе системы исполнения наказаний от задач «исправления» к задачам «сохранения и развития личности» заключенных[1].  В этой связи оказание осужденным помощи в социальной адаптации является приоритетной задачей и государственной системы исполнения наказаний как исторически сложившегося правоохранительного института учреждений, осуществляющих исполнение наказаний, налагаемых в соответствии с законами государства на лиц, совершивших преступные деяния[2].

12 марта 2013 года на  заседании Священного Синода (журнал № 27) был принят  общецерковный документ «Миссия тюремного служения Русской Православной Церкви и пенитенциарные учреждения», содержащий в себе изложение структурных основ, направления и принципов тюремного служения, рекомендованный «в качестве руководственного в деятельности канонических подразделений Русской Православной Церкви, имеющих среди своих задач взаимодействие с пенитенциарными учреждениями, а также священнослужителей, окормляющих эти учреждения». В этой связи, и прежде всего, следует сказать несколько слов об основных принципах и направлениях тюремного служения, лежащих в основе взаимодействия Церкви и уголовно-исполнительной системы. 

1. Основные принципы и направления взаимодействия.

Взаимодействие Русской Православной Церкви и государственной системы исполнения наказаний определяется структурной организацией любой совместной деятельности, непротиворечивостью положений и согласованностью действий различных структур при выполнении общей задачи. В этом смысле можно утверждать, что основные принципы взаимодействия Церкви и УИС формируются на следующих духовно-нравственных базисах:

– взаимодействие Церкви и УИС направлено на удовлетворение духовных потребностей и создание условий для полноценной духовной жизни лиц, осужденных к лишению свободы, и лиц, заключенных под стражу[3];

– взаимодействие Церкви направлено на оказание содействия администрации учреждений УИС в восстановлении социально полезных связей (ресоциализации) осужденных к лишению свободы, их подготовки к освобождению[4].

– духовно-пастырское попечение Церкви обращено ко всем участникам уголовно-исполнительного процесса: содержащимся в местах лишения (ограничения) свободы задержанным, арестованным, подследственным, осужденным; лицам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации в связи с уголовным преследованием и условным осуждением; членам семей и детям лиц, заключенных под стражу; сотрудникам мест принудительного содержания и членам их семей; курсантам образовательных учреждений уголовно-исполнительной системы; ветеранам органов УИС[5]. Церковь, объединяющая в себе всех верующих в единый богочеловеческий организм независимо от их общественного положения, физического состояния, пола или возраста, не может быть «Церковью только для заключенных».

– тюремное служение Церкви «направлено не только на облегчение тяжелой участи заключенных, но и на помощь в нравственном исцелении искалеченных душ. Их боль является болью всей Матери-Церкви, которая радуется радостью небесной и «об одном грешнике кающемся» (Лк. 15. 10)»[6].

Основные направления взаимодействия Церкви и государственной  системы исполнения наказаний, формирующиеся на постсоветском пространстве при поддержке руководства в центре и на местах, можно изложить в следующем порядке:

– обеспечение духовно-нравственной и просветительской деятельности;

– обеспечение богослужебной деятельности и пастырского душепопечения;

– создание института тюремных капелланов на постоянной основе;

– создание системы специального образования для тюремных капелланов;

– обеспечение диаконического служения среди заключенных в местах принудительного содержания – реабилитации (социальной адаптации);

– взаимодействие Церкви и УИС в нормативно-правовой защите достоинства и прав человека в местах лишения (ограничения) свободы;

– взаимодействие Церкви с государственными органами юстиции и юриспруденцией по вопросам пробации;

– взаимодействие Церкви и государственной системы исполнения наказаний по вопросам профилактики преступности.

2. Духовно-нравственное просвещение.

Структура сообщества лиц, содержащихся в местах лишения (ограничения) свободы, является слепком со всего остального социума и имеет сходные характеристики. При этом отличительной чертой криминальных отношений является максимальная наполненность атмосферой зла и греховности. Именно эти искаженные понятия добра и зла в условиях лишения свободы насаждают принципы поведения, которые каждому осуждённому приходится соблюдать из-за опасности противопоставить себя преступно-криминальной среде.

Церковь, благовествуя Христа «Светом истинным, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир» (Ин. 1, 9), взирает на просвещение в духе евангельского учения, которое неразрывно связано с исполнением заповедей о любви к Богу и ближнему. Преступность является прямым отступлением от норм нравственного закона и связана с охлаждением этой любви, о чем говорит и Христос в Евангелии: «по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь» (Мф. 24, 12). Забвение духовно-нравственных основ, соединенное с утратой веры, низводит просвещение до уровня овладения прикладными знаниями и умениями безотносительно к нравственному состоянию человека и современного общества в целом. И наоборот, возрождение религиозной жизни и присутствие Церкви в обществе, в том числе и в государственной системе исполнения наказаний, восполняет этот недостаток просвещения.

В то же время в процессе духовно-нравственного возрождения изменяется сам человек, который начинает осознавать, что в мире могут быть иные смыслы существования. В условиях определенного «информационного голода» в местах лишения свободы значительно повышается жажда восприятия живого человеческого слова, которое, с нравственной точки зрения, должно быть  согласно со «словом Божиим».

Создание условий для духовно-нравственного просвещения включает в себя самообразование и дистанционное обучение, использование кабельного телевидения и локального радиовещания, проведение праздничных мероприятий духовного содержания, преподавание в общеобразовательных школах учреждений «Основ религиозной культуры и светской этики», организацию катехизаторских курсов, воскресных школ и библиотек духовной литературы.

Соответствующие мероприятия по духовному просвещению требуется организовывать для сотрудников мест принудительного содержания и курсантов учебных заведений УИС. Формирование развитого правосознания, тактичного отношения к осужденным, недопущение пренебрежения нормами служебной и поведенческой этики является необходимым условием реформирования УИС в духе международных требований.

3. Богослужебная деятельность и пастырское душепопечение.

Основополагающим положением тюремного служения является организация религиозных общин и оборудование храмов и молитвенных помещений для совершения богослужений при соблюдении режимных стандартов в пенитенциарных учреждениях, что невозможно осуществить без наличия доброй воли к совместным действиям с обеих сторон.

В соответствии с духом законодательства о свободе вероисповедания на постсоветском пространстве практически в каждом учреждении, исполняющем наказания, созданы храмы либо молитвенные комнаты, однако потребности в строительстве тюремных храмов пока еще сохраняются.

«Действенным в преодолении преступности призвано быть пастырское служение Церкви, особенно в Таинстве Покаяния. Любому, кто кается в совершенном правонарушении, в качестве непременного условия разрешения от греха священник должен решительно предложить отказаться пред Лицом Божиим от продолжения преступной деятельности. Только таким образом человек будет побужден оставить путь беззакония и вернуться к добродетельной жизни»[7].

Ждут своего решения проблемы духовно-пастырского окормления религиозных сотрудников УИС и членов их семей, а также ветеранов уголовно-исполнительной системы.

29 мая 2013 года на заседании Священного Синода Русской Православной Церкви (Журнал № 60) утверждено «Положение о канонических подразделениях Русской Православной Церкви, функционирующих на территории учреждений уголовно-исполнительной системы». Этот  внутрицерковный документ решает вопросы церковно-канонического обустройства и учреждения религиозных общин в местах принудительного содержания, их статус среди канонических подразделений Русской Православной Церкви. Однако он не решает вопросов определения правового положения тюремных храмовых сооружений, функционирующих в учреждениях УИС.

Дело в том, что храмы и молитвенные комнаты в зданиях, находящихся в оперативном управлении администрации учреждений и предоставляемых представителям епархиального клира для проведения богослужений, действуют на протяжении двух десятилетий в учреждениях УИС. Данная практика не вызывала возражений ни со стороны администрации подразделений ФСИН России, ни со стороны епархиальных архиереев. Вместе с тем требуется принятие решений на правительственном уровне для правовой легализации этих взаимоотношений.

В России на начало 2013 года в юрисдикции Русской Православной Церкви в 1020 исправительных учреждениях Федеральной службы исполнения наказаний функционируют 517 тюремных храмов и 453 молитвенных  помещения, в которых осуществляют духовно-пастырское окормление заключенных 954 священнослужителя. В стадии строительства пребывали 37 храмовых зданий, однако для того, чтобы полностью удовлетворить потребность заключенных, в России требуется строительство еще около 500 храмов на режимных территориях учреждений УИС.

В Украине в 181 учреждении криминально-исполнительной системы действуют 76 храмов и 36 часовен, одновременно ведется строительство еще 20 православных молитвенных сооружений.

В Республике Беларусь имеется 37 исправительных учреждений закрытого типа, в которых сооружено 20 храмов и 17 молитвенных комнат. Исправительные учреждения окормляют более 90 священнослужителей.

В Молдавии в каждом из 17 исправительных учреждений Республики Молдова находятся 17 храмов или часовен – во всех совершаются Литургии для заключенных, пастырское окормление которых на постоянной основе осуществляют 22 клирика Православной Церкви Молдовы.

Сегодня тюремные храмы, как правило, строятся на режимных территориях, возбуждая, образно говоря, определенную «зависть» живущих на свободе, поскольку заключенные за колючей проволокой имеют возможность посещать богослужения в тюремном храме и участвовать в Таинствах Церкви, а на свободе жители поселения, а также сотрудники учреждений УИС и члены их семей таковой возможности не имеют. Тем более что зачастую периферические учреждения УИС являются градо-поселкообразующими.

Рекомендуемым вариантом могло бы стать возведение храмов – епархиальных подворий тюремного служения вне режимной территории учреждения УИС, когда храм доступен не только для заключенных, но и населения, проживающего рядом с колонией. А на самой режимной территории учреждения в данном случае целесообразно создавать часовни или молитвенные комнаты, в которых возможно параллельное совершение богослужений непосредственно для заключенных.

Примеры такого строительства тюремных храмов вне режимной территории колонии-поселения уже имеются в некоторых епархиях и благополучно обеспечивают духовно-пастырское окормление не только заключенных, но и проживающих вокруг в «шаговой доступности» жителей, включая сотрудников УИС и членов их семей.

Положительной оценки заслуживает практика оборудования молитвенных помещений при государственных учреждениях в ряде стран на пост советском пространстве, в которых совершаются богослужения для сотрудников, благотворно воздействующие на единение коллектива и восстановление духовно-нравственного равновесия работника, имеющего возможность обратиться к Богу и поразмыслить о своей душе в часы коротких перерывов.

Сооружение православных тюремных храмов – это первооснова трудов тюремного служения. Когда имеется храм как место евхаристического общения верующих, при нем с необходимостью появляются священнослужители и их ближайшие помощники – верующие миряне, которые облегчают духовенству крестоношение тюремного служения. Совершать богослужения и церковные Таинства тюремным пастырям без помощи последних приходится почти что в экстремальных условиях. Молитвенные комнаты, открываемые в учреждених УИС – это всего лишь временные помещения и «предтечи» будущих тюремных храмов.

4. Институт тюремных капелланов.

Создание института тюремных священнослужителей на постоянной основе в качестве помощников руководителей учреждений УИС по работе с верующими давно находится в поле зрения Священноначалия Церкви и требует определения канонического и правового положения, а также механизмов и источников финансирования тюремных священнослужителей.

В Определении Архиерейского Собора «О вопросах внутренней жизни и внешней деятельности Русской Православной Церкви» от 4 февраля 2011 года  (п. №42)  отмечается следующее: «констатируя неизменно высокий уровень внимания, уделяемого епархиальными архиереями духовному окормлению заключенных, члены Архиерейского Собора призывают светские власти тех государств, где эта деятельность не получила ясного правового оформления, предпринять шаги по исправлению ситуации … Заслуживает положительной оценки инициированный Федеральной службой исполнения наказаний России проект по включению священнослужителей в работу исправительных учреждений на штатной основе».

Согласно же Постановлению следующего Архиерейского Собора Русской Православной Церкви (п. №39), имевшего место два года спустя в 2013 году, сказано: «…не следует оставлять без внимания преодоление ряда юридических и практических сложностей, возникающих в этой области, в частности, в вопросе введения института тюремного духовенства на постоянной основе…».

Сотрудничество Церкви с пенитенциарными учреждениями должно развиваться в более широком масштабе, а священнослужители должны представлять собой полноправный институт тюремных священнослужителей и, будучи освобожденными от несения пастырского послушания на других приходах, на постоянной основе совершать свое служение в тюрьмах и иных учреждениях УИС.

На Западе среди протестантских Церквей это направление деятельности именуется институтом тюремных капелланов, который состоит не только из священнослужителей, но и из мирян. Для православного самосознания затруднительно представить тюремного капеллана не священнослужителем, а мирянином-волонтером.

В то же время ежедневное пребывание священнослужителей в учреждениях УИС сдерживается отсутствием доходности тюремных храмов, расположенных на принадлежащей государственному учреждению территории, обремененной особым режимным статусом, препятствующим установлению какого-либо сервитута. В то же время деятельность Церкви зиждется на добровольных пожертвованиях прихожан, поэтому у духовенства, несущего тюремное послушание, имеется необходимость параллельно исполнять обязанности пастырского служения также и по месту основного служения, где от прихода им выплачивается жалование.

Введение должностей штатных священнослужителей по принципам, определенным для Российской армии, вызывают некоторые сомнения у правящих архиереев из морально-этических соображений в связи с наличием определенной ролевой конфронтации администрации учреждений и содержащегося под стражей контингента. Вместе с тем других источников дохода для Церкви не имеется.

Требуется совместное решение вопросов финансирования заработной платы тюремных священнослужителей.

С весны 2010 года Федеральная служба исполнения наказания Российской Федерации (Далее – ФСИН России) запустила «пилотный» проект по включению священнослужителей в деятельность исправительных учреждений на штатной основе, реализация которого началась в 16 исправительных учреждениях: УФСИН России по Республике Мордовия (4), Камчатскому краю (3), Вологодской (5) и Саратовской (4) областях.

Этот «пилотный» проект был приведен в действие в указанных регионах силами и средствами уголовно-исполнительной системы (УИС) с участием духовенства, несущего по благословению правящих архиереев священнослужение в местах лишения (ограничения) свободы. Данный проект воссоздания института тюремного духовенства открыл новую страницу во взаимодействии Русской Православной Церкви и ФСИН России.

Данная мера способствовала бы активизации деятельности по возвращению в общество законопослушных граждан и стимулировала оздоровление моральной обстановки в учреждениях, исполняющих наказания. В этом ключе и проводимый по инициативе ФСИН России эксперимент по созданию института тюремных капелланов был бы ориентирован в соответствии с Постановлениями Архиерейских Соборов Русской Православной Церкви 2011 и 2013 годов об учреждении института тюремного духовенства и включении священнослужителей в работу учреждений УИС на постоянной основе.

5. Система специального образования.

Учитывая озабоченность руководства УИС допуском на режимную территорию неподготовленных посетителей, Церковь признаёт положительным создание системы специального образования по богословско-практической подготовке священнослужителей к особой миссии присутствия в исправительно-трудовых учреждениях.

В этой связи необходимо создание полубакалавриата либо магистратуры при одной из епархиальных духовных семинарий, ориентированных на подготовку тюремных капелланов.

Вместе с введением соответствующих предметов в учебные планы духовных семинарий имеет смысл создавать «Централизованные курсы по переподготовке духовенства, уже несущего пастырское послушание в исправительно-трудовых учреждениях». В организации и проведении данных курсов предполагается активное участие представителей системы исполнения наказаний.

По случаю 10-летия подписания Соглашения о сотрудничестве между Русской Православной Церковью и Министерством Юстиции Российской Федерации в конце декабря 2009 года церковное Священноначалие высказалось в поддержку предложениям Минюста «по организации подготовки священнослужителей к особой миссии присутствия в исправительно-трудовых учреждениях (ИТУ)», заметив при этом, что «помимо введения соответствующих предметов в учебные планы семинарий, имеет смысл создавать централизованные курсы по переподготовке духовенства, уже несущего пастырское послушание в ИТУ». Учитывая сложившуюся систему сотрудничества, Святейший Патриарх Московский и всея Руси выразил надежду, что «представители системы исполнения наказаний смогут принять активное участие в организации и проведении данных курсов».   

Необходимо также создание системы отдельных программ специального обучения для курсантов образовательных учреждений и иных категорий сотрудников УИС, в осуществлении которых могли бы принять участие преподаватели духовных учебных заведений.

Специфические условия режимных учреждений определяют необходимость особой подготовки или переподготовки священнослужителей и работников УИС в правовом, психолого-педагогическом и духовно-пастырском направлениях, что способствует исполнению законодательно-правовых норм, регламентирующих работу учреждений УИС, и содействует соблюдению церковно-канонических положений пастырского душепопечения в условиях лишения свободы.

По инициативе Федеральной службы исполнения наказаний, в качестве начального эксперимента, действуют «Курсы повышения квалификации», организуемые в форме образовательных семинаров для тюремного духовенства, представленного в основном руководителями епархиальных отделов по тюремному служению, и работников УИС на тему: «Особенности религиозно-просветительской деятельности в учреждениях уголовно-исполнительной системы». Программа курсов рассчитана на 80 учебных часов и состоит из трех модулей: правового, психолого-педагогического и духовно-пастырского. Запланировано проведение в России курсов повышения квалификации для тюремных священнослужителей Украинской Православной Церкви и Белорусского Экзархата.

Следующим этапом организации обучения должны стать региональные семинары  на уровне епархий либо новообразованных митрополий. Дальнейшим развитием должно стать создание отдельных программ обучения для священнослужителей, несущих пастырское окормление следственных изоляторов и тюрем. Такая программа разрабатывается в Академии ФСИН России. Ведется разработка программ обучения священнослужителей, окормляющих курсантов образовательных учреждений ФСИН России и различных категорий сотрудников УИС.

Для проведения правовой и психолого-педагогической подготовки привлекаются специалисты из Академии права и управления ФСИН России, а преподавание дисциплин духовно-пастырского модуля возложено на преподавателей Духовных учебных заведений. Цель – определение пути создания полубакалавриата либо магистратуры для подготовки тюремных священнослужителей при одной из духовных семинарий.

Все это необходимо потому, что требуется быть готовыми к общению с психически неуравновешенными, часто вспыльчивыми людьми, знать психологию толпы. Тюремный священнослужитель должен уметь погасить конфликт и предупредить совершение тяжких и массовых преступлений.

                                                                                                                                             

6. Диаконическое служение – реабилитация (социальная адаптация).

Организация диаконического служения Церкви в условиях лишения свободы базируется на следующих основных принципах:

– содействие администрации учреждений УИС в реабилитации (ресоциализации) и подготовке заключенных к жизни на свободе, а также восстановлении социально полезных связей осужденных с родственниками; 

– содействие персоналу воспитательных колоний и иных мест принудительного содержания УИС в социальной адаптации и возвращении в семью несовершеннолетних правонарушителей;

– в организации преемственности попечительства о воцерковленных лицах, освободившихся из заключения, путем направления сообщений (рекомендаций) приходским священнослужителям по месту предполагаемого жительства.

– в эпистолярном или непосредственном взаимодействии с родственниками осужденных;

Работа по реабилитации и социальной адаптации заключенных, в которой вместе с сотрудниками уголовно-исполнительной системы принимают активное участие священнослужители, начинается с момента поступления осужденного в учреждение УИС. Церковь, обеспечивая пастырское душепопечение в местах принудительного содержания, способствует духовно-нравственному возрождению человека в условиях лишения свободы и последующей социальной адаптации в гражданском обществе после освобождения из заключения.

Вместе с тем, Церковь часто принимала на себя долг печалования перед светской властью об осужденных на казнь, прося для них милости и смягчения наказания, поскольку пастырское душепопечение Церкви простирается и на осужденных преступников, приговоренных за особо тяжкие преступления к высшей мере наказания. Господь Иисус Христос в притче о милосердном самарянине (Лк. 10, 29-37) ясно указывает, кого мы должны считать своим ближним: того, кто нуждается в помощи, даже если это человек других взглядов, другой веры, живущий в другом месте. Ведь именно таковым оказался для милосердного самарянина человек, пострадавший от рук разбойников. При этом Церковь в своем отношении к смертной казни остается на позициях, изложенных в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви».

Однако следует помнить, что тюремно-диаконическое служение Церкви не может порождать иждивенчество и не должно подменять собой ответственность государства в сфере пенитенциарной и постпенитенциарной жизни заключенных. Совершая дела милосердия и сострадания к нуждам заключенных и членам их семей, православные христиане должны проявлять рассудительность. При этом нуждающемуся необходимо помогать в поиске правильного жизненного пути, в преодолении греховных пристрастий, а также в налаживании связей с профильными государственными службами.

В целом – работа сотрудников уголовно-исполнительных систем по социальной адаптации в местах принудительного содержания, в которой активное участие принимают священнослужители, начинается с момента поступления осужденных к лишению свободы и заключенных под стражу в учреждения УИС: организуется их общеобразовательное и профессиональное обучение, проводятся занятия по правовому, нравственному, эстетическому и физическому воспитанию, психодиагностические и психокоррекционные мероприятия, работа по восстановлению социально полезных связей. Оказание осужденным помощи в социальной адаптации является приоритетной задачей всей уголовно-исполнительной системы.

Русская Православная Церковь, обеспечивая духовно-пастырское окормление в местах принудительного содержания, способствует социальной адаптации осужденного через возрождение в его душе религиозности и общечеловеческих духовно-нравственных ценностей. При этом необходима не только индивидуальная духовно-попечительская работа священнослужителей с лицами, содержащимися под стражей, но и обеспечение постоянного пребывания священнослужителя в зоне и привлечение его к участию в работе общественных организаций пенитенциарной направленности, административных и дисциплинарных комиссий учреждений по режимному стимулированию поведения осужденных при учреждениях исполнения наказаний, а также рассмотрению вопросов помилования и других проблем.

                                                                                                                                  

7. Нормативно-правовая защита достоинства и прав человека в местах лишения (ограничения) свободы.

Вместе с духовно-пастырским окормлением лиц, находящихся в условиях принудительного содержания, Церковь считает своим долгом в случае необходимости возвышать голос в защиту достоинства и прав человека в местах лишения (ограничения) свободы, что сформулировано в «Основах учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека»: «С древних времен и до сего дня Православная Церковь печалуется перед властью за людей несправедливо осужденных, униженных, обездоленных, подвергаемых эксплуатации. Милосердное ходатайство Церкви распространяется и на тех, кто несет справедливую кару за преступления»[8].

Учитывая, что в правовом государстве наряду с правоохранительными функциями уголовно-исполнительная система реализует переход от репрессивно-карательного типа к пенитенциарному[9], базирующемуся на основе принципов уважения прав человека и законности, Церковь осуществляет миссию защиты достоинства, свободы и прав человека в сфере тюремного служения в следующих направлениях:

– реализация права задержанных, арестованных, подследственных, осужденных на свободу совести и вероисповедания;

– обеспечение индивидуального пастырского душепопечения о лицах, содержащихся под стражей, и пребывания священнослужителя в зоне на постоянной основе; 

– участие в рассмотрении вопросов помилования осужденных;

– привлечение внимания общественности к идеям ресоциализации (реадаптации) осужденных;

– содействие выдвижению кандидатур священнослужителей в Общественные наблюдательные комиссии и Общественные советы при территориальных органах уголовно-исполнительных систем государств;

– участие в деятельности общественных организаций пенитенциарной направленности;

– участие в работе комиссий по «социальным лифтам» и иным методикам режимного стимулирования поведения осужденных.

Закон гарантирует свободу совести и вероисповедания гражданина страны и потому органам власти необходимо вести разработку соответствующих законодательных актов по внесению изменений в действующее законодательствои правоприменительные нормы, а руководству пенитенциарных учреждений предпринимать по мере сил все возможное к тому, чтобы и закон соблюдался, и Церковь могла присутствовать в учреждениях УИС, не ущемляясь режимными условиями.

Душепопечение о лицах, пребывающих в местах принудительного содержания, Церковь всегда почитала одним из основных направлений своего служения, однако исполнение тюремного служения в разные времена встречало как содействие, так и активное сопротивление со стороны властей, а в периоды гонений было связано с большими затруднениями.

В конце 80-х годов прошлого столетия произошла постепенная переоценка взглядов на Русскую Православную Церковь в государственной политике в сторону признания ее положительной роли в общественном строительстве. Начало прямого взаимодействия церковных и государственных организаций ознаменовалось принятием в 1990 году Закона СССР «О свободе совести и религиозных организациях». В этом аспекте администрация исправительно-трудовых учреждений признавалась законодательно обязанной обеспечить реализацию права осужденного на свободу совести и вероисповедания, наладить необходимое сотрудничество с религиозными организациями, а религиозные организации в свою очередь должны были способствовать удовлетворению религиозных потребностей, социальному общению и духовному самоутверждению лиц, содержащихся в условиях лишения (ограничения) свободы.

С распадом СССР аналогичные законодательные изменения произошли в нормативном обеспечении взаимодействия в области защиты прав верующих на постсоветском пространстве. Вместе с тем, наличие определенных коллизий с существующими нормами уголовно-исполнительного законодательства, изменения в которое на постсоветском пространстве начало вноситься только к настоящему времени, вызвало к жизни необходимость заключения специальных соглашений между структурными образованиями Церкви и государственными пенитенциарными организациями, и внесения изменений в действующую законодательную базу.

В России «Соглашение о сотрудничестве между Русской Православной Церковью и Федеральной службой исполнения наказаний» было подписано директором ФСИН России и Святейшим Патриархом Московским и всея Руси 22 февраля 2011 года. Аналогичные соглашения были заключены между Комитетом исполнения наказаний МВД Республики Беларусь и Белорусским Экзархатом, Украинской Православной Церковью Московского Патриархата и Государственной пенитенциарной службой Украины, иными каноническими подразделениями Русской Православной Церкви и государственными службами.

В развитие положений данных документов на Архиерейских Соборах Русской Православной Церкви в 2011 и 2013 годах были сформулированы поручения епархиальным архипастырям вносить свой вклад в решение различных проблем пенитенциарной системы, создавая гарантированные условия для сохранения заключенными достоинства человека, духа свободы религиозной веры, а также для их воспитания в христианской нравственности.

Архиерейский Собор 2011 года в соборном Определении «О вопросах внутренней жизни и внешней деятельности Русской Православной Церкви» (п. №42 от 4.02.2011) отмечает следующее: «констатируя неизменно высокий уровень внимания, уделяемого епархиальными архиереями духовному окормлению заключенных, члены Архиерейского Собора призывают светские власти тех государств, где эта деятельность не получила ясного правового оформления, предпринять шаги по исправлению ситуации. Синодальному отделу по тюремному служению и аналогичным церковным учреждениям в самоуправляемых Церквах надлежит вступить в диалог со светскими властями с целью урегулирования ситуации. Заслуживает положительной оценки инициированный Федеральной службой исполнения наказаний России проект по включению священнослужителей в работу исправительных учреждений на штатной основе. Эта инициатива требует активного участия епархиальных архиереев, которые, в частности, призваны определить священнослужителей, способных нести столь нелегкое послушание».

В соответствии с резолюцией Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла от 17 февраля 2011 года, касающейся выполнения решения, изложенного выше в п. 42  «Определения Архиерейского Собора», Юридической службой Московской Патриархии в сотрудничестве с Минюстом России определена необходимость внесения в действующее российское законодательство ряда поправок и уточнений (в статьи 14, 89, 118, 158, 185 Уголовно-исполнительного кодекса, статью 11 Закона Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы»). Соответствующий законопроект, которым подробно регулируется порядок проведения религиозных мероприятий, обрядов, церемоний, личных встреч священнослужителей религиозных организаций с осужденными, а также с подозреваемыми и обвиняемыми, передан Минюстом России в Государственную Думу.

С учетом того, что в Российской Федерации законопроектная и правоприменительная деятельность в отношении уголовно-исполнительной системы согласно Положению о ФСИН России является прерогативой Министерства юстиции, принято решение о создании соответствующей Рабочей группы при Департаменте нормативно-правового регулирования, анализа и контроля в сфере исполнения уголовных наказаний и судебных актов Минюста России, которая занимается работой над совершенствованием правовых механизмов деятельности представителей религиозных организаций в пенитенциарных учреждениях, а также разрешения иных вопросов, связанных с взаимодействием Русской Православной Церкви, других традиционных религий России и уголовно-исполнительной системы.

Спустя два года в соборном Постановлении Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 2013 года (п. №39 от 5.02.2013) было сказано: «Архиерейский Собор отмечает важное значение работы духовенства Русской Православной Церкви с заключенными, забота о которых является одним из видов христианского служения, упомянутых в Святом Евангелии, а также с работниками исправительных учреждений. Вместе с тем не следует оставлять без внимания преодоление ряда юридических и практических сложностей, возникающих в этой области, в частности, в вопросе введения института тюремного духовенства на постоянной основе. Синодальному отделу по тюремному служению надлежит продолжить работу в этом направлении. Необходимо также иметь попечение о реабилитации и ресоциализации лиц, освободившихся из мест лишения свободы[10]».

Таким образом, в своей повседневной деятельности Синодальный отдел по тюремному служению, с одной стороны, обязан следовать Постановлениям Архиерейских Соборов Русской Православной Церкви, а с другой стороны, вынужден организовывать свою работу в тесном взаимодействии с государственными институтами, осуществляющими юридический контроль за единством правового пространства и нормотворческой деятельностью. 

Синодальные и епархиальные учреждения вынуждены быть инициаторами разработки и принятия подзаконных нормативных актов, регулирующих взаимодействие Церкви и уголовно-исполнительных систем, хотя взаимодействие с законопроектными инстанциями напрямую и не относится к их сфере деятельности.

8. Взаимодействие с государственными органами юстиции и юриспруденции по вопросам пробации.

Последнее время все большее внимание в сфере уголовной политики уделяется досудебным и внесудебным методам решения вопросов уголовного наказания и социальной адаптации правонарушителей, а также созданию национальных служб пробации, как института отсрочки отбывания наказания. Есть мнение и о необходимости опеки службой пробации также жертв преступления.

Пробация – вид условного осуждения или внесудебного адаптационного воздействия на правонарушителя, в том числе по его добровольному согласию. В ряде стран (США, Великобритания и другие) пробация является формой условного осуждения, при котором обвиняемый помещается на время испытательного срока, установленного судом, под надзор специальных органов.

В некоторых государствах на постсоветском пространстве (Латвия, Эстония, Казахстан) приняты соответствующие законодательные акты о пробационных службах, хотя чаще всего институт пробации подчинен уголовно-исполнительной системе и схож с механизмами исполнения наказаний, не связанных с лишением свободы.

Проект закона о Федеральной службе пробации в России находится в стадии согласования, однако её функции исполняются многими федеральными органами исполнительной власти: ФСИН, Минобразования, Минздравсоцразвития и другими ведомствами. Созданы, например, спецшколы для совершивших преступления несовершеннолетних, не подпадающих под действие уголовного кодекса (УК) в связи с недостижением возраста, при котором наступает уголовная ответственность. Все существующие виды помощи и контроля за такими лицами предполагается объединить в единой Федеральной службе России, а уголовно-исполнительные инспекции сделать её основной составной частью.

Формирование системы пробации способствует качественной трансформации форм социального контроля, необходимого по отношению к лицам, совершившим преступления, которые, несмотря на пребывание под уголовным преследованием, не должны быть лишены жизнедеятельности, совместимой с человеческим достоинством, чтобы они впоследствии не пополняли маргинальные слои общества. В этом плане Организация Объединенных Наций дала классическое определение службе пробации как институту отсрочки отбывания наказания с обязательным исполнением определенных функций.

Участие в программах зарождающейся службы пробации ставит перед Церковью принципиально новые задачи и требует организации пастырского душепопечения обо всех участниках уголовно-исполнительного процесса, часто выходящего за рамки прерогатив уголовно-исполнительной системы, поскольку внесудебные формы пенитенциарного воздействия на правонарушителей являются прерогативой иных правоохранительных структур.

На текущий момент внесудебные формы пенитенциарного воздействия на правонарушителей, а также надзор за лицами, освободившимися из мест лишения свободы, являются прерогативой органов внутренних дел, иных правоохранительных органов и властных структур. Соответственно и обеспечение деятельности Церкви при решении этих вопросов целесообразно расширить, возложив их осуществление на синодальные учреждения и епархиальные структуры, сотрудничающие с государственными правоохранительными органами, задействованными в работе с группами лиц, не содержащимися под стражей. Тем более что принципиальных различий в деятельности православных центров восстановления не имеющих судимости деклассированных граждан и социально дезадаптированных лиц, освободившихся из мест лишения свободы, не усматривается.

При этом одной из важнейших составляющих структурной деятельности службы пробации является не только сотрудничество с государственными учреждениями и органами местного самоуправления, но и с частными лицами, а именно с добровольцами для оказания содействия в социальной адаптации поднадзорных.

Пробацией признается система ресоциализации лиц, оказавшихся в трудной жизненной ситуации в связи с уголовным преследованием, и может оказываться различными организациями, в том числе с широким использованием участия «добровольцев-волонтеров» в осуществлении ее программ, о чем свидетельствует  мировая практика применения пробации. В материалах ООН отмечается, что «добровольчество является важным компонентом любой стратегии, нацеленной на уменьшение масштабов нищеты, обеспечение устойчивого развития и социальной интеграции, в частности, на преодоление социального отчуждения и дискриминации, что свидетельствует о приверженности общества ценностям гуманизма и фундаментальных прав и свобод человека, сфера которых «затрагивается» при применении уголовных наказаний.

Таким образом, служба пробации, являясь в своей основе институтом исполнения уголовных и административных наказаний, не связанных с лишением свободы, оказывается в сфере деятельности миссии тюремного (пенитенциарного) служения Церкви, которая не может стоять в стороне от взаимодействия с уголовно-исполнительными и пробационными системами международных пенитенциарных стандартов ООН и Совета Европы.

 

9. Профилактика преступности.

Церковь всегда почитала своей непосредственной обязанностью заботиться о «пребывающих в темницах и узах», облегчая их участь пастырскими увещаниями и посильной помощью, чтобы оградить от греха и возвратить в лоно церковное Своих «заблудших овец».   

Осуществляя миссию тюремного служения, Церковь свидетельствует о том, что преступление является, прежде всего, духовно-нравственным падением человека и его греховным деянием, которое отдаляет не только от Бога, но и от гражданского законопослушного общества. Все преступные дела являются разновидностями грехов, страстей и пороков, берущих свое начало в личности человека, пребывающей в состоянии нравственного падения и духовного разрушения. «Нравственность, то есть представления о грехе и добродетели, всегда предшествует закону, который и возник из этих представлений. Вот почему эрозия нравственности всегда в конце концов ведет к разрушению законности[11]».

Поэтому и процесс предупреждения правонарушений надлежит начинать с духовно-нравственного воспитания в детском возрасте, когда ребенок делает первые шаги и произносит первые слова. Познание законов духовно-нравственного бытия, воспринятое в детстве и закрепленное в юношестве, обретает в зрелом возрасте фундаментальную ценность для личности человека и его отношения к Богу, ближнему и к самому себе как носителю образа и подобия Божия. И чем раньше будет сформировано это духовно-нравственное озарение в душе человека, тем действеннее оно будет воспитывать его личность в духе профилактики правонарушений и неприятия преступных наклонностей.

Понятие греха, установленное православными нравственными нормами, гораздо шире, чем представление светского права о преступлениях. В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» сказано, что «православные священнослужители и миряне призваны участвовать и в преодолении социальных причин преступности, заботясь о справедливом устроении государства и экономики, о профессиональной и жизненной реализации каждого члена общества».

Вместе с тем, главным источником преступления является помраченное состояние человеческой души, ибо «из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления» (Мф. 15. 19)[12].

 

10. Заключение.

В настоящем документе «Взаимодействие Церкви и государственной системы исполнения наказаний» представлены основные направления, которые ориентированы на духовно-пастырское окормление и возврат в общество преимущественно тех лиц, которые были осуждены или пребывают до суда под следствием в местах принудительного содержания. Исторически именно этот контингент лиц, содержащихся под стражей, является основной паствой, духовно окормляемой священнослужителями тюремных храмов, взаимодействующими с государственными службами исполнения наказаний. Данными рамками ограничивается взаимодействие Церкви и УИС, поскольку вышедшие на свободу лица выпадают из-под юрисдикции органов уголовно-исполнительной системы.

Дальнейшее трудовое и бытовое устройство бывших заключенных, освободившихся из мест лишения свободы, возлагается на органы внутренних дел и местные органы власти и самоуправления, взаимодействие с которыми не входит в компетенцию государственной службы исполнения наказаний.

Желательным является обеспечение преемственности в духовном попечении и оказании помощи освободившимся осужденным после выхода на свободу, которые не должны быть лишены возможности свободного посещения храма и продолжения пастырско-душепопечительной заботы Церкви.

Содержащийся в документе материал представлен с учетом специфики условий режимных учреждений и пока еще непреодоленного на постсоветском пространстве нормативно-правового несовершенства оформления взаимоотношений религиозных организаций и государственных пенитенциарных учреждений для объединения их усилий в деле ресоциализации правонарушителей.

 

Епископ Красногорский Иринарх, викарий Святейшего Патриарха Московского и всея Руси, председатель Синодального Отдела Московского Патриархата по тюремному служению

 

16 октября 2013 года

Рязань, Академия права и управления ФСИН России

 

 

ПОСЛЕСЛОВИЕ

В соборном Постановлении Архиерейского Собора Русской Православной Церкви 2013 года (п. №39 от 5.02.2013) сказано: «Необходимо также иметь попечение о реабилитации и ресоциализации лиц, освободившихся из мест лишения свободы[1]».

В соответствии с резолюцией Святейшего Патриарха Кирилла от 6 июля 2013 года была образована совместная Рабочая группа под председательством Преосвященного Иринарха, епископа Красногорского, которой было предписано «доработать проекты документов, касающиеся реабилитации и ресоциализации лиц, освободившихся из мест лишения свободы», «в которых должны быть четко очерчены границы этапов заботы трех Синодальных учреждений об этих лицах».

20 августа 2013 года в Синодальном отделе по тюремному служению состоялось завершающее заседание Рабочей группы в составе председателей Синодальных отделов по тюремному служению, церковной благотворительности и социальному служению, а также и.о. председателя Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами.

На заседании в качестве экспертов присутствовали сотрудники упомянутых отделов. Были рассмотрены документы, разработанные Синодальным отделом по тюремному служению в соответствии с указаниями Вашего Святейшества и имеющие среди своих задач взаимодействие с органами государственной власти и управления в области социальной реабилитации лиц, освободившихся из мест лишения свободы, а также социальной реабилитации несовершеннолетних правонарушителей:

– Концепция создания, функционирования и развития районного реабилитационного центра для освободившихся из мест лишения свободы;

– Организационные принципы работы православного районного реабилитационного центра для освободившихся из мест лишения свободы.

– Концепция создания, функционирования и развития реабилитационных центров для несовершеннолетних, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, а также освободившихся из мест лишения свободы;

– Организационные принципы работы православных воспитательных центров для несовершеннолетних, находящихся в конфликте с законом.

Участниками заседания обсуждены принципы распределения ответственности за организацию деятельности реабилитационных центров на общецерковном, епархиальном и приходском (монастырском) уровнях с учетом автономности епархий и правящих архиереев. В результате рассмотрения Рабочая группа пришла к следующим заключениям.

1.1. Контроль и мониторинг реабилитационной деятельности, осуществляемой епархиальными отделами по тюремному служению в учреждениях исполнения наказаний под эгидой администрации УИС, включая работу среди несовершеннолетних правонарушителей, на общецерковном уровне являются прерогативой Синодального отдела Московского Патриархата по тюремному служению.

1.2. Одновременно для подразделений тюремного служения следует предусмотреть необходимость направления рекомендационных сообщений в епархии по месту предполагаемого жительства верующего осуждённого, готовящегося к освобождению, чтобы сохранить преемственность в его духовно-пастырском окормлении.

1.3. Освобождающиеся из мест лишения свободы лица выпадают из юрисдикции УИС и, следовательно,  епархиальных подразделений тюремного служения.

Точно также не подпадают под юрисдикцию УИС и, следовательно,  епархиальных подразделений тюремного служения целые категории лиц, находящиеся под надзором органов внутренних дел: беспризорные в приемниках-распределителях для несовершеннолетних; трудные дети-подростки, состоящие на учете отделов и инспекций по делам несовершеннолетних; задержанные граждане, находящиеся в изоляторах временного содержания при полицейских участках и отделах внутренних дел; прочие лица, содержащиеся под надзором правоохранительных учреждений и состоящие в ведении органов Прокуратуры, Следствия, Судопроизводства, и т.п.

2.1. Контроль и мониторинг деятельности реабилитационных центров для лиц, не содержащихся под стражей, следует определить компетенцией Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению.

К этой сфере могут быть отнесены вопросы оказания социальных услуг:

– освободившимся из мест лишения свободы;

– лицам, подозреваемым в совершении преступления;

– обвиняемым, не содержащимся под стражей;

– гражданам, осужденным к мерам наказания, не связанным с лишением свободы.

3.1. Несмотря на то, что задержанные, арестованные и подследственные лица, содержащиеся в следственных изоляторах (СИЗО),  находятся в ведении Следственного комитета, пастырское душепопечение о них традиционно на постсоветском пространстве контролируется Синодальным и обеспечивается Епархиальными отделами по тюремному служению.

При этом Следственный комитет относится крайне неодобрительно в отношении предоставления подследственным свиданий с кем бы то ни было, включая и священнослужителей тюремного служения, что усугубляется существующими уголовно-процессуальными нормативами, нередко вступающими в коллизию с законодательством о свободе совести. Контакты лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, целиком и полностью находятся в сфере деятельности следственных органов. Без разрешения следователей и судей администрация СИЗО не вправе самостоятельно предоставлять свидания с лицами, содержащимися в этих учреждениях.

Решение этих и иных вопросов, касающихся существующих режимных установлений правоохранительных учреждений, требует активного подключения и оказания практической помощи со стороны Синодального отдела по взаимодействию с правоохранительными органами, поскольку взаимодействие со следственными и судебными инстанциями является его компетенцией.

3.2. Было достигнуто согласие в том, что к сфере деятельности Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями необходимо отнести функции оказания организационно-методической помощи Синодальному и Епархиальным отделам по социальному служению в решении вопросов взаимодействия с правоохранительными органами по организации таких центров социальной реабилитации и поддержанию в них должного правопорядка.

3.3. Пастырское душепопечение о военнослужащих, совершивших правонарушения и содержащихся на гауптвахтах, а также отбывающих наказания за совершенные преступления в дисциплинарных батальонах, также относится к сфере деятельности Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами.

4.1. Вместе с тем, при рассмотрении проблемы социальной реабилитации за границами обсуждаемых предложений остался нерешенным вопрос юрисдикции синодальных учреждений, к которой должно быть отнесено оказание духовно-пастырской помощи и социальной реабилитации (ресоциализации) категориям лиц, освободившимся из заключения и находящихся под надзором органов внутренних дел:

– беспризорным в приемниках-распределителях для несовершеннолетних;

– трудным детям-подросткам, состоящим на учете отделов и инспекций по делам несовершеннолетних;

– задержанным гражданам, находящимся в изоляторах временного содержания при полицейских участках и отделах внутренних дел;

– прочим лицам, содержащимся под надзором правоохранительных учреждений и состоящих в ведении органов МВД, Прокуратуры, Следствия, Судопроизводства, и т.п.

Число таких категорий граждан будет в дальнейшем расширяться, учитывая все большее внимание, уделяемое обществом вопросам пробации, а также досудебных и внесудебных юридических действий.

4.2. Представляется несомненным, что контингенты изоляторов временного содержания, а также иные категории лиц, курируемые инспекциями полиции по делам несовершеннолетних, содержащиеся в приемниках-распределителях и т.п., не должны быть лишены пастырско-душепопечительной заботы Церкви, требующей от священнослужителей весьма специфических навыков. Данное направление церковной деятельности, по крайней мере, на территории Российской Федерации, недостаточно развито.

Надзор за такими лицами возлагается на правоохранительные органы (Прокуратуру, Следственные органы, МВД), поэтому было бы логичным считать, что со стороны Церкви такие лица должны быть опекаемы представителями синодальных структур, взаимодействующих с этими правоохранительными органами, – однако на практике они выпадают из сферы церковного душепопечительства.

Однако, упоминаемые выше категории граждан, содержащиеся под надзором правоохранительных учреждений и состоящие в ведении органов МВД, Прокуратуры, Следствия, Судопроизводства и т.п., не входят в круг лиц, в отношении которых осуществляется духовно-пастырская помощь Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами.

4.3. В мае текущего 2013 года Священным Синодом был утвержден для общецерковного пользования документ «Миссия тюремного служения Русской Православной Церкви и пенитенциарные учреждения».

В настоящее время разрабатывается проект документа «Положение об организации работы военного духовенства Русской Православной Церкви».

Представляется целесообразным разработать аналогичный общецерковный документ «Миссия Церкви в правоохранительных учреждениях», определяющий направление взаимодействия  Московского Патриархата с Министерством внутренних дел, Следственным комитетом, Прокуратурой, Судебной системой и иными правоохранительными структурами, который позволит определить четкие границы сферы деятельности Церкви по взаимодействию с Вооруженными силами, Правоохранительными учреждениями, организациями социальной защиты и благотворительности, государственной системой исполнения уголовных наказаний.

 

16 октября 2013 года

Рязань, Академия права и управления ФСИН России

 


[1] Ст. 3 УИК РФ в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации устанавливает, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.

[2] В Российской Федерации в ведении Федеральной службы исполнения наказаний России находятся учреждения уголовно-исполнительной системы: СИЗО (следственные изоляторы), исправительные колонии, колонии-поселения, воспитательные колонии, тюрьмы, лечебные исправительные учреждения, а также уголовно-исполнительные инспекции, контролирующие отбывание уголовных наказаний, не связанных с лишением свободы.

Аналогичные учреждения имеются в системах исполнения наказаний Украины, Беларуси, Молдовы, других стран СНГ, стран Балтии, в пределах которых функционируют канонические подразделения Русской Православной Церкви.

В ряде европейских стран функции следственных и коррекционных учреждений чаще совмещены.

[3] Пункт 2.1. «Соглашения о сотрудничестве» между Русской Православной Церковью и ФСИН России от 22 февраля 2011 года.

[4] Пункт 2.2. Цит. соч.

[5] Миссия тюремного служения Русской Православной Церкви и пенитенциарные учреждения. М., 2013.

[6] Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. Глава IX. Преступность, наказание, исправление. Пункт IX.3).

[7] Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. Глава IX. Преступность, наказание, исправление. (IX. 4).

[8] Основы учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека. V. Принципы и направления правозащитной деятельности Русской Православной Церкви. (V. 1).   М., 2008.

[9] «Пенитенциарный» от лат. penitence  – раскаяние.

[10]  О задачах Русской Православной Церкви согласно определению Архиерейского Собора 2013 года в плане «попечения о реабилитации и ресоциализации лиц, освободившихся из мест лишения свободы» смотрите в Приложении (Послесловии) к Докладу.

[11] Основы учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека. III. Права человека в христианском миропонимании и в жизни общества. М., 2008.

[12] Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. Глава IX. Преступность, наказание, исправление.   М., 2000.

[13]  Определение Архиерейского Собора Русской Православной Церкви от 5 февраля 2013 года п. №39.

Источник

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Одноклассники
Опубликовать в Мой Мир

Написать ответ